«Вот бы примерить скафандр Гагарина»

Об этом мечтал полевчанин Борис Бирюков, когда служил на Байконуре

Борис Александрович больше 40 лет назад побывал на Байконуре. В семидесятых годах ему посчастливилось служить в тех местах, где были Гагарин и Королёв. 19-летний юноша увидел воочию ракеты, домики, где жили космонавты.

«Возьмите меня к себе!»

Полевчанин считает, что ему повезло больше других. Его военная учётная специальность – водитель автомобильной роты. Он колесил по разным площадкам Байконура, видел больше, чем остальные рядовые.

В армию, можно сказать, 19-летний Борис напросился. Его должны были призвать в ноябре 1976-го, а он пришёл к военному комиссару и убедил забрать его в в мае. На службу он шёл подготовленным. После окончания школы работал водителем на автобазе. Служить и отдать долг Родине было у Бориса первоочерёдной задачей.

– В Егоршино приехали «покупатели,» – рассказывает Борис Бирюков, – по виду будто в форме лётчиков. Пришли набирать солдат. Потом лётчик вышел, я за ним: «Возьмите меня к себе служить. У меня есть стаж, водителем полгода проработал. Пригожусь вам». Он отказал мне, сказал, что меня серьёзная команда ждёт. Через сутки меня с другими новобранцами посадили в поезд. Везут, везут, конца и края нет дороге.

Бориса Александрович привезли в город Котовск Одесской области. На границе Молдавии и Украины дислоцировалась учебная часть ракетных войск. Здесь он проходил военную подготовку.

Там на неведомых дорожках

На Байконуре Борис Бирюков оказался совершенно случайно. Приехали военные, сказали, что не хватает солдат в части.

– Нас человек 50 отобрали, – вспоминает он. – Мы ехали, не зная куда. Сначала вдоль Волги до Саратова, а потом резко повернули. Смотрю в окно, вот это да! Один песок, верблюды, Аральское море. Сразу «Белое солнце пустыни» вспомнил. От Аральского моря ещё километров 250–300. И вот мы на станцию Тюратам прибыли, нас высадили.

Первая мысль, что дальше все вместе пойдут. Но нет. Человек в военной форме подходит и вызывает по фамилиям, кого назвал, они проследовали за офицером. А Борис и ещё семеро стоят на том же месте. Лицо и уши горят, спрятаться от палящего солнца некуда.

– Помню, что всех предыдущих солдат забирали толстенькие, – смеётся он. – А за нами бежит поджарый молодой капитан и спрашивает: «Так, вы шофёры? Будете служить в автороте». Мы радостно выкрикнули «Да!», запрыгнули в автобус и отправились в путь.

Проехав примерно десять километров, рядовые увидели огромные мощные локаторы высотой примерно 70-80 метров, которые стояли на бетонных основаниях. Всё в песке, сильный ветер, который словно говорил о грядущих переменах в жизни Бориса Александровича.

Солдат Бирюков прибыл на самую большую площадку. Его взяли водителем, как он и мечтал. От неё до второй пусковой площадки (там, где запускали ракеты) около полутора километров.

По словам полевчанина, ракету было отчётливо видно:

– По расстоянию это примерно было как от поликлиники в переулке Сталеваров до улицы Вершинина. Километр напрямую. Наша площадка находилась ближе всего к месту запуска ракеты.

Летающие панамы

– Первый запуск ракеты на меня произвёл сильное впечатление, – делится Борис Александрович. – Нас всех вывели. Хлопок, как пыхнуло. Земля заходила, воздух завибрировал. Ракета сначала медленно, а потом всё быстрее поднималась. Вибрация воздуха от неё была такая, что с нас панамы слетали. Помню, что первый запуск был днём. Первый раз такой мандраж испытал. Смотрю на мужиков, все озираются по сторонам. Ёлки-палки, куда, если что, бежать в степи? Хоть на землю падай. Что-делать-то! После запуска вернулись обратно в часть взволнованные, проговорили с товарищами об увиденном.

А следующие запуски ракет Борис Бирюков воспринимал как обычное явление.

Ещё Борис Бирюков вспоминает, что перед запуском население садили в мотовозы и увозили в эвакуацию. Для этих целей были построены 15 четырёхэтажных гостиниц. Кроме населения, в гостинице жили инженеры.

Заехал в оазис, спустился под землю

Борис Александрович сначала водил ГАЗ-66, доставлял из города в воинскую часть продукты, заготовки для столовой. Затем ему доверили водить санитарную машину.

– С офицерами я общался близко, видел больше, чем, допустим, ракетчики, много где бывал. У меня был пропуск почти на все объекты – санитарной машине въезд разрешён был повсюду. Ракетчики целый день в части, а мы, водители, на развозах.

Был в монтажно-испытательном корпусе размером с два футбольных поля. Внутри него стерильно, как в хирургии. Люди в белых перчатках и костюмах. Я заехал туда, ощущение, что это оазис в пустыне. И в этом оазисе была специально отсыпана земля. На ней росли травка и берёзки. Стояли скамеечки, фонтанчики и большой бассейн. Вода журчит. Я присел на лавочку. И так мне домой захотелось! Этот оазис сделали для техников, которые сборку ракет вели, чтобы они выходили посидеть, отдохнуть. Это было моё первое лето вдали от дома.

Также он побывал в отдельной инженерно-испытательной части: – Спускаешься, как в подземелье. Три этажа под землёй, глубина метров семь, есть лифт. На первом этаже увидел разную аппаратуру, экраны. Там была охрана. Ни к чему прикасаться было нельзя.

Восточная сказка

В 1977 году космодром купил место для детского лагеря в Ташкенте. И как же обрадовался Борис Бирюков, когда его направили на всё лето из воинской части в Ташкент. 12 часов езды на поезде, и он словно в восточной сказке: виноград и персики на деревьях, арбузы и дыни вместо хлеба. Строили лагерь для детей сотрудников Байконура всё лето. Фруктов он тогда наелся на жизнь вперёд.

«Твоя мама приехала!»

Борис Александрович рассказал, что очень скучал по родным. Особенно первый год службы. Каково было его удивление, когда он встретил маму на Байконуре!

– У меня тётя жила в Киргизии, – рассказывает он. – И мама к ней решила съездить через Байконур. Никого она не предупреждала, приехала просто, и всё. На вокзале было две комнаты для свиданий. В соседней комнате поселились родители другого солдата. Они и подсказали маме, что лучше сказать, что она уже четвёртые сутки здесь и хочет увидеть сына. После этого офицеры засуетились и поехали за мной в казарму. Один из них говорит: «Переодевайся по-быстрому». Я спрашиваю, что случилось. А он мне отвечает, что моя мама приехала. Я, конечно, был шокирован.

Мама привезла сыну продуктов, которые купила на казахской станции, – головку сыра и палку колбасы. Там были такие продукты, которых она не встречала в советских магазинах. Сутки они провели вместе с мамой, не могли наговориться. Время пролетело незаметно. А потом приехал командирский уазик, и его забрали обратно в часть. Ещё он вспоминает, что на Байконуре была своя бахча. Арбузами снабжали солдат исправно, на каждом столе в обед по две ягоды.

Вместо душа… гидрант

Борис Александрович рассказал, как ездил на стартовую площадку. Забрался однажды вместе с товарищем на пусковую установку.

– Вот это было ошеломительно, – говорит он. – Мы по лестнице поднимались. Мачта сама метров сто. А вид какой там открылся! Бескрайняя степь и только небо над головой. Честно признаюсь, спускаться было страшно, высота большая. Сослуживец говорит: «Давай куртки снимем, бросим вниз». В общем, скинули куртки, они по ветру разлетелись. Я-то свою нашёл, а его улетела за забор. Хорошо, что офицеры не увидели. Иначе влетело бы.

По словам Бориса Бирюкова, жара была неимоверная в Казахстане. Спасал от зноя… гидрант. Душ принимали прямо в автопарке. И, когда водовозка приезжала, прямо в одежде заходили под гидрант, сняв только сапоги. Поток воды помогал остудиться лишь на короткое время. Одежда и волосы под палящим солнцем высыхали моментально.

Что там, в домике космонавтов?

Борис Александрович – один из немногих, кому довелось побывать в домиках Сергея Королёва и Юрия Гагарина. Там они готовились к старту ракет. Каждый дом был обозначен табличками.

– Сами по себе помещения были небольшие, – делится он. – В комнате у Юрия Гагарина на стуле висел военный китель. На столе лежал сухой паёк. Видел и его скафандр. Хотелось примерить, но кто же его даст. У Королёва увидел на столе чертежи, не вглядывался в них сильно. Но думаю, что связаны с космическими аппаратами. Не уверен, что это было именно так, но ходили разговоры о том, что у Королёва были задумки запустить ракету на Луну.

В гостинице космонавтов Борис Бирюков тоже бывал. Самих космонавтов в тот момент не застал. Рассказывает, что на территории гостиницы было всё чисто и ухоженно. Росли берёзки, смородина и малина. Видно, тоска по дому была сильной, что так хотелось чего-то простого, земного, что обычные люди не всегда ценят.

Знаковое место

Незадолго до дембеля собрали 15 солдат и отдали приказ сделать разметку для новой площадки.

– Мы спросили, что здесь будет, – вспоминает Борис Александрович. – Нам ответили, что ракета будет отсюда взлетать. Это была подготовка к запуску «Бурана». Он взлетел с этого места спустя 10 лет. Получается, мы делали разметку будущей посадочной полосы.

О нём писали 43 года назад

Борис Бирюков был демобилизован в мае 1978 года. Три эшелона отправляли на Москву, Сибирь и Урал.

– Собрали эшелон, на Урал первый пошёл. Все кричали, радовались, говорили: «Бориске повезло», – рассказывает он. – Меня дружно провожали сослуживцы. Конечной остановкой поезда был Свердловск, но я так хотел домой, что вышел на родной земле (благо поезд шёл через Станционный Полевской). А в Свердловске, оказывается, военный оркестр встречал, много людей на вокзале собралось.

По словам Бориса Бирюкова, армия оставила яркий след в его судьбе. Борис Александрович по сей день бережно хранит всё то, что связано с его армейской службой – фотоальбом и статью, которая вышла «Рабочей правде» 43 года назад. А ещё, как в армии, Борис Александрович крутит баранку машины скорой помощи. Только ездит по Полевскому. И часто вспоминает молодые армейские годы, когда колесил по дорогам Байконура и видел за окном степные пейзажи.

Светлана Хисматуллина